Владелец агроусадьбы в Докшицком районе бережно хранит память о дедушке-революционере

Командиры и политработники времён Гражданской войны. Среди них Василий Чапаев
и Дмитрий Фурманов; второй с правой стороны во втором ряду – Давид Орлис.

Большое событие прошлого века с точки зрения сегодняшнего дня воспринимается уже как далёкая история. И, как это всегда бывает, чем дальше, тем больше противоположных мнений о её  плюсах и минусах. Бесспорно одно: октябрь расшевелил мир и революция всё-таки была народной, ведь иначе бы не победила. Наша Беларусь стала самостоятельной страной, началось развитие всех сфер общества. Это уже потом с точки зрения реализации великодержавного шовинизма политики Сталина, произошло торможение права на самоопределение, был нанесён большой ущерб национальному движению, в том числе и за счёт физического уничтожения его лидеров.

Почувствовать дух той эпохи, понять подлинно народный характер революции лучше всего помогают биографии не придуманных людей, принимавших самое активное участие в революции. Об одном таком человеке довелось услышать в деревне Вилейка Берёзковского сельсовета. Денис Орлис, об агроусадьбе которого в этом живописном крае писала наша газета раньше, бережно хранит родословную семьи. Орлисы происходят из Гродно. В предках провизоры, кандидаты фармацеи Берлинского фармацевтического института, авторы книги «Краткий курс. «Судебная химия», раввины. Марк Орлис был одним из двух делегатов фармацевтического съезда от Гродненской губернии, который состоялся в 1899 году в Москве. Кстати, владелец нескольких аптек, он одну из них открыл в Лепеле.

И вот, имея в родне учёных фармацевтов, материальный достаток, возможность учиться и богатеть, его сын Давид пошёл в революционеры. Интересно, что в ранней юности еврейский мальчик, получивший хорошее домашнее образование, был страстным сторонником идей Льва Толстого, призывавшего не отвечать на зло насилием. Едва окончательно не поссорился с отцом, который высказал мысль, что война сама по себе – это хорошо, так как способствует продаже лекарств. С точки зрения коммерции мысль абсолютно правильная, здесь не поспоришь. Но как только фронт Первой мировой войны приблизился к Гродно, Давида родители эвакуировали в Балашов. Возможно, там, а потом в Смоленском медуниверситете, парень стал не менее горячим сторонником большевистских идей. С первого курса пошёл в Красную Армию. Воевал с Врангелем, был секретарём полкового суда. Судя по сохранившейся в семейном архиве фотографии, встречался с легендарным героем Гражданской войны Василием Ивановичем Чапаевым. Воевал хорошо, зарекомендовал себя преданным борцом за дело рабочего класса, иначе не отправили бы его на ответственную партийную работу.

Члены Лепельского ревкома: в первом ряду второй слева Давид Орлис.

Семейному делу Давид изменил, потому что он уже себе не принадлежал и работал там, куда пошлёт партия. Его образованность пригодилась в цензурном деле. В должности уполномоченного главного литературного управления при Белорусском государственном издательстве отслеживал” крамолу » в произведениях литераторов, но не угодил. За потерю бдительности и подпись в печать книги Льва Зискинда “Пролетарии Берлина” и поэмы “Норд-ост” был обвинён и исключён из партии.

– Если я правильно отыскал эту поэму, то в ней поэтически описываются события в Крыму и действия Красной Армии сравниваются с внезапно возникшим холодным ветром, который, кстати, на полуострове действительно бывает, – рассказывает Денис Орлис.  – Достаточно красивое произведение, практически с ветхозаветным сюжетом. Думаю из Крыма, из Красной Армии, у деда были привычки спать на твёрдой ровной поверхности, накрыв одеялом голову, пить абсолютно горячий чай и неимоверно быстро ходить. Уточняю: за ним невозможно было идти даже с подскоком. Это его манера передалась и детям. Так ходили мои отец и дядя, который был чемпионом страны по спортивной ходьбе среди армейцев. Кстати, настоящее имя дяди Рем: революция, Энгельс, Маркс. До войны он так и назывался, потом уже стал Романом.

О том, какие всё-таки искренние, романтические, абсолютно не меркантильные и полностью преданные делу революции были те первые революционеры, говорят ещё несколько фактов из биографии Давида Орлиса. В 30-е годы ему из Гродно, которое тогда находилось под Польшей, пришло наследство. И он, имея жену, троих детей и  квартиру в так называемом доме партактива в виде закоулка в конце коридора, отсылает документы Елене Стасовой, возглавлявшей Международную организацию помощи революционерам, с припиской, что отдаёт всё наследство организации. Надо сказать, что МОПР на то время занималась освобождением из гродненской тюрьмы Сергея Притыцкого, который позже стал председателем Президиума Верховного Совета БССР и заместителем председателя Президиума Верховного Совета СССР. Жена Давида Ольга шутила: «Ты бы съездил, хотя бы  подушки забрал». Он, конечно, не поехал.

В войну Давид Орлис был в эвакуации на Урале, работал на заводе. Имел награды. В послевоенном Минске работал техническим редактором в типографии. Обвинения с него были сняты, а он себя виновным никогда и не считал. Всю жизнь оставался верен  марксизму-ленинизму. В 1983 году даже написал статью во всесоюзный журнал” Коммунист», в котором обвинил одного из профессоров в отходе от основных принципов марксизма. Умер в 1984 году, немного не дожив до перестройки. Наверное, так оно и лучше. Страшно, прожив жизнь, узнать, что всё в ней было вроде бы не так.

Врезка:

Сын Орлиса Марк написал роман в стихах о судьбе отца, жизнь которого – жизнь страны. Внук Денис его напечатал отдельной книгой.

Тамара Ольшевская.